Слово пастыря В Неделю 2-ю Великого Поста. О безмолвии, обóжении и о Фаворском свете

В Неделю 2-ю Великого Поста. О безмолвии, обóжении и о Фаворском свете

После первого воскресенья Великого поста, в которое мы праздновали Торжество Православия, победу над всеми ересями, лжеумствованиями искажающими христианское вероучение, 2-е воскресенье Святая Церковь посвящает, в лице виновника сегодняшнего праздника – свт. Григория Паламы, утверждению истинного православного подвижнического опыта, аскетического учения и практики умного делания.

В богослужебных текстах свт. Григорий Палама называется сыном Божественного и невечернего Света, действительно истинным человеком Божиим и дивным… служителем Божим. С юных лет он признал земную жизнь обманчивее сновидений и возгорелся любовью к Богу, желая через совершеннейшую жизнь всего себя Ему посвятить. Происходя из аристократического рода и будучи приближённым к императору, Григорий Палама, вопреки всем перспективам придворной карьеры и даже вопреки желанию императора, и сам избрал и убедил всё своё семейство избрать монашеский образ жизни. Он удалился на св. гору Афон, где принял постриг и прошёл школу монашеской жизни под руководством преподобного Никодима Ватопедского. После смерти своего наставника он, прожив ещё три года в Лавре, переселился в скит, где проводил всё своё время в бдениях и молитвах. Из-за турецких нападений на Святую Гору он, вместе с другими монахами, вынужден был её покинуть и продолжить своё подвижничество в келье-пещере на склоне скалы в области Верии, где он предавался умной молитве. Прибытие в Фессалоники ученого монаха из Калабрии (Южная Италия) по имени Варлаам и его выступление с резкой критикой молитвенного делания афонских исихастов, побудило Паламу встать на полемическую стезю. Его полемика с Варлаамом Калабрийцем продолжилась отстаиванием истины в споре с Григорием Акиндином и Никифором Григорой, что в церковной истории получило название паламитских споров. Полемика была так горяча, что ради разрешения обсуждавшихся вопросов было созывано пять соборов. Своими многочисленными полемическими, богословскими, аскетическими и нравоучительными сочинениями, гомилиями и посланиями Святитель стяжал себя в памяти Церкви славу светильника православия, Божественного оргáна премудрости, проповедника благодати, светлой трубы богословия. Григорий Палама, следуя святоотеческой традиции богословия и умной молитвы, явился для своего времени и для последующих веков защитником и обоснователем учения о Фаворском свете, учения о Божественной сущности и энергии и молитвенной практики  монахов-исихастов, т.е. теснейшим образом связанных между собой вопросов догматики и аскетики христианского спасения.

 Боговоплощение имело своей целью приобщение человека Божественной жизни, соединение земных с Небесным, упразднение проклятия греха и преодоление отчужденности человека от Бога, «воззвание из состояния падения и возвращение в общение с Богом» (Василий Великий), дарование возможности изгнанным из Рая паки внити в него. Это то, что в христианстве называется спасением. «Спасение есть избавление от всех зол и вечное обретение в Боге всех благ, дарующее вместо смерти – жизнь, вместо тьмы – свет, вместо рабства страстям – совершенную свободу всем соединившимся со Христом» (Симеон Новый Богослов). Спасение не есть некое внешнее действие, извне совершаемое над человеком, подобное тому, что происходит при спасении утопающего. Христианское спасение не в том только состоит, чтобы избежать геенны и избавиться мук, уготованных диаволу, но в том, чтобы войти в Царство Славы и пребыть с Богом. В святоотеческом богословии понятиями, раскрывающими суть спасения, равнозначными и равносильными ему, являются: "богоусыновление", "богоуподобление", "богоединение", "обόжение" (по-гречески "тéосис"). Мысль, постоянно повторяемая святыми отцами и богослужебными песнопениями: «Бог соделался человеком, чтобы человек соделался богом». Таким образом, спасение предполагает внутреннее преображение самого человека: его очищение от грехов, его отрешение от земного и устремления к небесному, его освящения Божественной благодатью и, как высшей цели, обόжения.

Неотъемлемое звено в цепи Евангельских событий и в деле спасительного Евангельского Домостроительства – Преображение на горе Фаворской Господа Иисуса перед избранными Его учениками. Христос преобразился пред апостолами и открыл им славу Своего соединенного с человечеством Божества, показал им Царство Божие, пришедшее в силе. Преобразились и сами ученики, благодатью Христовой просветились их очи духовные, и они узрели невещественный свет Божественной славы Христа, неизменно и неразлучно в Нем пребывающей. Свт. Григорий Палама говорит: «Свет Господнего Преображения не появляется и не исчезает случайно, и недоступен чувственному восприятию, хотя и бывает видим глазами… на малое время. …“Господни таинники были переведены тогда из состояния плоти в состояние духа изменением чувств, которое произвел в них Дух”, и таким образом, и насколько им даровала сила Божественного Духа, они видели этот неизреченный Свет».

Все мы более или менее знаем, что для достижения спасения мы в нашей жизни должны последовать по Голгофскому пути за Христом несением своего креста, т.е. перенесением уготованных нам промыслом Божиим скорбей и обид, самораспятием себя греху и страстям… И это представляется для нас почти неисполнимым, а о большем мы, как правило, и помышлять не можем. Для святых же подвижников духа все вышеназванное было необходимой, но, однако, вспомогательной ступенью в их подвиге самосовершенствования, подвиге восхождения по лествице богоуподобления. Как без шествия своего со Христом на Голгофу, так и без восхождения с Ним на Фавор, они не мыслили своего спасения.

 Для православного богословия и православной аскетики обожение, через которое осуществляется (совершается) спасение, неотделимо от боговúдения, от личного общения с Богом, общения лицом к лицу как одного из аспектов обожения. Созерцание той Божественной славы, которая открылась апостолам на Фаворе, было вполне определенной целью молитвенного подвига свв. отцов. О таинственном опыте своего богообщения святые говорят немного. Апостол Павел, который восхищен был до третьего неба,.. был восхищен в рай, говорит, что ему было показано то, что невозможно передать, те неизреченные слова, которые он слышал, человеку нельзя пересказать. Восхищение ума в горняя, откровение Божественного света, которых сподоблялись святые, и явившиеся плодом долгой подвижнической жизни и многих трудов, было для них великим чудом и страшной тайной:

«О Бог и Господь Вседержитель!
Твоей красотою незримой
Насытиться сможет ли кто-то?
Твоей необъятностью, Боже,
Наполниться сможет ли кто-то?
Увидит ли кто-нибудь, Боже,
Лица Твоего сиянье,
Хотя бы ходил он достойно
Во всех Твоих повеленьях?
Великое, страшное чудо,
Невозможное совершенно -
Живя в этом тяжком мире,
В этом страшном и мрачном мире,
Унестись вместе с телом из мира.
О чудная страшная тайна!»

(Прп. Симеон Новый Богослов)

О боговидении и о созерцании Божественного света писали многие свв. отцы: Евагрий Понтийский, Макарий Египетский, Григорий Богослов, Максим Исповедник, Исаак Сирин и другие. Особенно откровенно и подробно о сокровенном опыте боговидения дерзнул говорить Симеон Новый Богослов (XI в.). Ему приходилось перед лицом своего времени с силой отстаивать это древнее святоотеческое учение и опыт, поскольку при нем в христианской жизни подобная молитвенная практика стала уже утрачиваться. Он писал:

«…Не видящий света Твоего и говорящий, что вовсе не видит его,

А тем более говорящий, что это невозможно –

Видеть, Владыко, свет Божественной славы Твоей, –

Отвергает все писания пророков и апостолов,

А также Твои слова, Иисусе, и Твое домостроительство…»

Созерцание нетварного света было постоянным духовным опытом преп. Симеона, поэтому об этом в его творениях говорится многократно: «Мы не то, чего не знаем, говорим, но что знаем, о том свидетельствуем. Свет уже во тьме светит, и в нощи, и во дни, и в сердцах наших, и в уме нашем, и осиявает нас невечерне, непреложно, неизменно, неприкровенно, – глаголет, действует, живет и животворит, и делает светом тех, которые осияваются Им. Бог свет есть, и те, которые сподобляются узреть Его, все видят Его, как свет, и те, которые прияли Его, прияли, как свет. Ибо свет славы Его предыдет пред лицем Его, и без света Ему невозможно явить Себя. Те, которые не видели света Его, не видели и Его, потому что Бог свет есть; и те, которые не прияли света Его, не прияли еще благодати, потому что приемлющие благодать приемлют свет Божий и Бога».

О Божественном свете и Боге как Свете неоднократно говорится в Священном Писании. В Ветхом Завете пророку Моисею Бог является в пламени огня из среды тернового куста; псалмопевец Давид взывает: «Яви нам свет лица Твоего, Господи!.. во свете Твоем мы видим свет»; также в свете пламени является Бог в видении пророку Иезекиилю: «я видел, и вот, …великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него, а из средины его как бы свет пламени из средины огня»; свет служит как бы одеждой Божества: Ты одеваешься светом, как ризою. В Новом Завете – полноте Богооткровения – прямо говорится, что Бог есть свет: «вот благовестие, которое мы слышали от Него и возвещаем вам: Бог есть свет». Сын Божий называется Светом истинным, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. И Сам Христос говорит о Себе: Я свет, который пришел в мир. Потому и христиане по причастию Христу названы светом мира, светом в Господе, чадами света, родом избранным, которых Бог призвал из тьмы в чудный Свой свет.

Для отцов Церкви наименования Бога Светом это не метафоры, не риторические фигуры, но слова, выражающие реальный аспект Божества, то, что выражает и их реальный опыт Богообщения. Говоря о природе света, который апостолы видели на Фаворе, большинство свв. отцов утверждают его несотворенность и Божественность, он свойствен Богу по природе. Превечный, бесконечный, существующий вне времени и пространства, он являлся в Ветхом Завете как слава Божия. До Христа и вне Церкви его явление было чуждым человеческой природе, страшным и невыносимым для твари. Так, явлением Божественного света был ослеплен и повержен на землю апостол Павел на дороге в Дамаск – тогда он не имел еще веры во Христа. А Мария Магдалина видела свет воскресения, освещавший гроб Господень, он дал ей силу видеть ангелов и беседовать с ними. Симеон Новый Богослов называет его «огнем невидимым» (в чувственном смысле), «несозданным и невидимым, безначальным и невещественным, Божественным» светом.

 Во всей возможной полноте учение о свете Преображения было изложено афонскими монахами и свт. Григорием Паламой во время богословских споров о Фаворском свете в XIV веке. Противники Паламы считали Фаворский свет естественным, тварным явлением. «Свет, осиявший апостолов на Фаворе, и подобные ему освящение и благодать суть либо тварный призрак, видимый при посредстве воздуха, либо создание воображения, низшее по отношению к мысли и вредное всякой разумной душе», – говорили они. Этим бросалось обвинение в прелести на молитвенную практику монахов-исихастов (или безмолвников), которая состояла в молчании через созерцательную молитву, в сокровенной глубине души совершался путь познания Бога. Большое значение для исихастской практики имело созерцание Фаворского света. Через этот свет, нетварный по своей сущности, как учили исихасты, подвижник входит в общение с Непостижимым Богом. Исполняясь им, он приобщается божественной жизни, преображается в новую тварь.

 С особой силой и убедительностью свт. Григорий Палама доказал божественную, несотворенную природу Фаворского света и православность исихазма. Им была построена целая богословская система, соединившая в себе богословие всех прежних св. отцов, которая давала ответ на вопрос о природе Фаворского света и о возможности видения (духовного) Невидимого и Неприступного Бога. Божественность Фаворского света им усматривается из самого Евангелия. «Сам Просиявший Светом на Фаворе ясно показал, что этот Свет не сотворен, назвав его Царством Божиим», – говорит он. Фаворский свет для св. Григория Паламы есть «первообразная, неизменяемая красота, слава Бога, слава Христа, слава Духа Святого, луч Божества», энергия Божественной Сущности, свойственная всем трем Лицам Святой Троицы, обнаружение Бога вовне.

Антипаламиты утверждали, что Фаворский свет не может быть сущностью Божией, иначе получилось бы, что невидимая и непостижимая никому кроме Самого Бога Божественная сущность может сообщаться человекам и быть видимой. А то, что не сущность Божия, заключали они, не принадлежит Богу, не Бог. Поэтому действия Божии, отличные от сущности, являются тварным следствием этой сущности. Но, по учению св. Григория, прóстое и нераздельное бытие Божие имеет два аспекта – сущность и энергию (действие). Один и Тот же Бог и пребывает непостижимым по Своей сущности (природе), и всецело сообщается по благодати, которая не есть сущность Божия, но в то же время Божественна. Фаворский свет есть явление и раскрытие Бога в мире, не иносказательно, а реально совершающееся и созерцаемое святыми как неизреченная Божия слава и красота. Бог, непознаваемый по Своей природе, сообщается человеку в Своих действиях, обожая все его существо и делая его сродным Себе. «Когда святые созерцают внутри себя этот Божественный свет, – говорит св. Григорий Палама, – они видят одеяние своего обóжения».

Конечно, братья и сестры, мы с вами должны понимать, что в том духовном состоянии, в котором мы находимся, наши разговоры о Фаворском свете, о созерцательной молитве, о сокровенном духовном опыте священно-безмолвствующих и других таинственных вещах подобны рассуждениям школьников средних классов о квантовой механике. Но, с другой стороны, без усилий, без стремления восходить умом к Богу, в чем же будет состоять наше спасение? «Необходимо, – говорит митрополит Филарет (Дроздов), –  чтобы никакую, даже в тайне сокровенную, премудрость мы не почитали для нас чуждой и до нас не принадлежащей, но со смирением устрояли ум к божественному созерцанию».

Итак, братья и сёстры, в эти дни Великого поста, особенно благоприятное по всему церковному устроению время для спасения, оставим дела тёмные, устремимся умом и молитвою к Богу, облечемся в оружия света, и да пошлет нам Господь свет Свой и истину Свою; и да ведут они нас и приведут на святую гору Его и в обители Его. Аминь!

Иеромонах Феодор (Мухамедов), настоятель строящегося храма в честь иконы Пресвятой Богородицы "Неупиваемая Чаша" в пос. Киевский.

 .