Неделя 3-я Великого поста, Крестопоклонная.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

 

Мы поклоняемся сегодня Кресту Господню. До Господа, вместе с Ним, было распято бесчисленное количество людей, и однако, одному только Кресту мы поклоняемся - Господню.

 

Взглянем на Голгофу и увидим эти три креста, на которых тогда были пригвождены три человека - трепетная человеческая плоть, страждущая и умирающая. Посередине - Христос невинный, праведный, живая божественная любовь, которая вступила в мир и которая была отвергнута. Почему? Потому что нет ничего страшнее для нас, себялюбивых людей, чем любовь. Закон любви, закон Божьего Царства, если только он восторжествует, означает смерть нашему самоутверждению, нашей самости, нашему праву ставить себя в центр всего и рассматривать всё только по отношению к себе. Любовь всему верит, любовь долготерпит, любовь не превозносится, любовь на всё надеется, любовь никогда не перестаёт, любовь служит… Этого человек не хочет, этого мир боится, и когда живая Божественная Любовь явилась среди нас, ей не нашлось никакого места, кроме как вне града Иерусалима, на кресте.

 

Апостол, пораженный величием Божиим, сказал: Выйди от меня Господи, я человек грешный... Не то чувство побудило людей вывести Христа из священного града и предать Его смерти. Не чувство собственного недостоинства, не чувство ужаса и трепета, что Живой Бог предстоит мне: как умещу Его в пределах своего сердца, в границах своего ума, в стенах своего дома! Другое чувство: НЕТ Богу места, где я сам хочу быть богом и властвовать безраздельно.

 

И вот, один крест воздвигнут невинной божественной любви. Но еще два других креста стояли. Еще два человека были присуждены к смерти крестной, потому что они нарушили и человеческий и божественный закон. Они были присуждены людьми за то, что жили грабежом, хищничеством и ненавистью. Одного присудили за любовь, двух других - за то, что не было в них человечности и любви. Оба они были, в каком-то отношении, присуждены справедливо, и они оказались перед лицом смерти Невинного, и взгляните, как это страдание Невинного определило их судьбу.

 

Один, видя как несправедливо, как неправедно действует человеческий суд, и на себя перенес эту мысль: как смеют люди меня осуждать за то, что я крал и убивал и творил зло, когда сами они присудили к смерти Того, Кто учил правде и любви и добру! - и он отверг человеческий суд. Но он пошел еще дальше. Отвергнув человеческий суд, он не увидел, что за ним стоит Божий суд, и проклиная людей, которые его осудили на смерть, он возроптал, он взбунтовался против Бога, Который дал им эту страшную власть.

 

Другой тоже был присужден тем же безблагодатным судом, неправедным судом, но, видя, что Праведник не избежал человеческого гнева, он обратился на себя и понял, что если Христа осудили неповинно, то его имели право осудить, несмотря на то, что судьи были так же неправедны в сердцах своих, как он и его товарищ, так же обращены к своей выгоде, такие же себялюбивые, такие же хищные, как он.

 

Вот как смерть Христа определила две судьбы, как неправда человеческая раскрылась в сознании двух людей. Смерть Праведника оправдала суд в сознании одного, и осудила не только суд людей, но и Божию правду в сознании другого. И мы все стоим перед лицом этой смерти Праведника, только мы знаем больше, чем те два разбойника: мы знаем, Кто Он, мы знаем, ради чего Он стал Человеком, мы знаем, к чему Он нас зовет, - и сколько, сколько раз, однако, повторяется страшная Голгофская сцена! Согрешив, поступив неправо по отношению к людям, мы взываем к Богу и говорим: Господи, исправь любой ценой! Любой ценой, Господи, восстанови Твою правду!.. И если бы в этот миг Сам Господь нам предстал и изрек приговор, если бы Ангел Божий предстал перед нами, мы, может быть, и приняли бы суд. Но когда этот суд нам дается через человека, когда гнев Божий сказывается на нас через подобных нам людей, мы забываем свои мольбы, свою готовность всё принять и перенести, только бы очистить и изгладить свою неправду. Как часто мы бываем на левой стороне Креста - и, однако, подходя к Причастию, молим Господа, чтобы Он нас встретил, как того разбойника, который познал Его Божество, увидел Его правду и оправдал Господа во всех делах Его, приняв крест исцеления и спасения.

 

Подумайте каждый над этим. Подумайте, потому что Крест Господень возвышается и поныне. И поныне Крест стоит, поныне распинается любовь, поныне распинается правда. Но мы на всё это отвечаем гневом и становимся ошуюю. Как бы суд Божий не застал нас в этом бедственном и безумном положении, как бы напрасным не оказался для нас Крест Христов! Аминь

 

Митрополит Сурожский, Антоний.